>> | Аноним Среда 27 Янв 2016 17:46:29 Ср 27 Янв 2016 17:46
No.
1607639
[Мод] Били копыта.
Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. —
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Пони на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
хрустя морковкой в черством батоне,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Пони упала! —
— Упала пони! —
Смеялся Мэйнхеттен.
Лишь одна я
голос свой не вмешивала в вой ему.
Подошла
и вижу
глаза перекошенные...
Улица опрокинулась,
течет по-своему...
Подошла и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в шерсти...
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
Дитси, не надо.
Дитси, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть
сеногривая
и не нуждалась в няньке,
на меня глядя оторопело,
только
пони
рванулась,
встала на ноги,
сумку схватила
и полетела.
Разносить письма.
Серый ребенок.
Маффин съела,
сидром промочила горло.
И все ей казалось —
она жеребенок,
и стоило жить,
и работать стоило.
|